Она смотрела на меня достаточно призывно. Этого взгляда и двухсот зажигательных грамм водки было достаточно, чтобы присесть к ней за стол: «Здрасьте, а я тоже один тут…»
Через десять минут мы уже выпивали дружно и весело. Через полтора часа отправились танцевать в мутный клуб, через три часа поехали к ней.
«Не шуми!» – шепнула Таня в прихожей и куда-то повела меня по темному коридору, взяв за руку.
Да, она снимала комнату на окраине Москвы. Это было лет пятнадцать назад.
В ту ночь я много о ней узнал. Да, мы успели и поговорить. Шепотом.
Она приехала в Москву из Абакана. Просто чтобы начать здесь новую красивую жизнь.
Таня была длинноногой, с очень красивыми губами, уголки всегда будто в легкой полуусмешке, таков был контур этих губ.
Мама была против дурацкой затеи с Москвой, но Таня сказала ей: «Мам, я устроюсь и тебя перевезу туда же!».
Тане было двадцать три. Таня была очень веселой и умела пить наравне со мной.
Романом наши отношения назвать точно нельзя, я честно сообщил про жену и детей, Таня на меня не претендовала. «Ты прикольный, давай просто встречаться!» – предложила она, и мы встречались примерно раз в полгода, устраивали загулы на вечер, а то и на ночь.
У Тани жизнь в Москве постепенно налаживалась. Она сразу отказалась от самого тупого пути: идти в модельное агентство, со всеми очевидными перспективами. Нет, это Тане было не нужно.
Она знала, что ей нужно и смеялась: «У меня будет колье из рубиновых звезд!»
У нее быстро появился ухажер, Игорь, деловой парень, Таня поселилась у него.
«Ой, слушай, он такой классный, гоняет на моцике! – рассказывала мне она. – Мы ездим по Москве, я так счастлива! Это мой город! Короче, мы скоро поженимся».
Я ответил, что дико рад за нее. Мне Таня нравилась. Нет, не только губами-ногами, она просто была хорошей, очень легкой девчонкой.
Когда мы встретились через полгода, Таня сказала: «Умчался мой Игорь на своем моцике. Нашел получше невесту. Ну я его понимаю, у той – папа работает в банке».
Таня устроилась в какую-то фирму секретаршей. Все деньги тратила на вечерние кафе и бары. Она прекрасно знала, где собираются приличные состоятельные дядьки и намеревалась там встретить свою мечту.
Вскоре она мне позвонила: «Слушай, я уезжаю в Лондон! Я по-настоящему влюбилась!».
И рассказала, что познакомилась с Джоном, инвестором из Англии. Тот был покорен ногами Тани, сказал, что в Англии таких нет. Вообще оказался джентльменом, обаяшкой, щедрым ухажером.
Спустя месяц Джон уехал в Лондон. Без Тани. Как выяснилось, ему просто нужна была красивая русская девчонка, чтобы тут не скучать.
Потом были Андрей, Карен, Ефим, Никита, Асланбек, Толя… Я перестал запоминать имена. Не было смысла. Каждый из них вел себя одинаково. С той лишь разницей, что одни дарили на прощанье колечко или серьги, другие нет.
Мы изредка встречались с Таней. Я вдруг заметил, что ее полуусмешка стала исчезать, уголки губ чуть изменили очертания. А главное – Таня сама выглядела хуже и хуже. Она стала красить в волосы в дурацкие цвета, то розовый, то голубой, но от того выглядела совсем нелепо. Но повторяла упрямо: «Это мой город. Я буду здесь счастлива!»
И однажды Таня мне написала в мессенджере: «Слушай, ну теперь уже всё. Он, конечно, не инвестор, не банкир, но у него три цветочных магазина. Так что хотя бы цветы дома всегда будут».
Я поздравил ее, пожелал счастья, имя жениха не спросил.
Прошло восемь лет. Мы не общались. Но я изредка думал о ней. Чуть скучал. Месяц назад вспомнил: «У Тани же день рождения!».
И написал ей в том же мессенджере: «Поздравляю, красотка! Надеюсь, ты в колье из рубиновых звезд. Может, увидимся?».
Таня ответила спустя день: «Спасибо. Но я в Абакане».
Да, год назад она приехала в свой город. Сказала маме: «Я вернулась. Навсегда».
Ей почти сорок. Ни детей, ни семьи, ни работы. Ничего, кроме заботливой мамы. Таня потратила молодость на проклятую Москву. Которая высосала Таню, изнурила, довела до нервного срыва. Потратила силы на дурацкую мечту, которая превратилась наутро в винное пятно на старых джинсах.
И я не знаю, будет ли Таня когда-нибудь счастлива.
Алексей БЕЛЯКОВ
Свежие комментарии